Сердцева Алла Григорьевна — учитель классического танца

Сердцевой Алле Григорьевне 70 лет. Посвятив большую часть своей жизнь преподаванию, она давно стала больше, чем просто учитель классического танца. В балетной школе, где она работает, дети учатся не только танцевать, но и ходить. Мы встретились с Аллой Григорьевной чтоб узнать о том, как танец и работа с телом могут изменить качество жизни.

“День настал, пора жить! Я счастлива, что во мне нуждаются, что могу кому-то помочь.”

Когда мы зашли в зал, там еще шло занятие.

Привет! (Радостно подбежала к нам маленькая девочка)

Привет, как тебя зовут? Сколько тебе лет?

Я Маша, мне 5. Я сегодня уже 3 часа занимаюсь.

Ого, вот это ты молодец, столько и взрослые не выдерживают! А что тебе больше всего нравится делать на занятиях с Аллой Григорьевной?

Упражнения около станка и с мячиком.

(Пока Маша демонстрировала нам свои умения, ее бабушка рассказала, что у внучки ДЦП, полгода назад она даже не могла стоять на ногах и врачи советовали покупать инвалидную коляску)

Она у меня скоро на сцене Оперного театра танцевать будет, вот увидите!

Занятие закончилось, и мы приступили к интервью.

То, что вы делаете, — настоящее чудо. Как вам это удается? Когда вы поняли, что можете лечить людей?

Это была не воля случая, у меня случилась беда. Когда мы жили на Камчатке, мой сын играл со старшей сестрой во дворе. Мише было почти 2 года, он нашел себе 5-летнюю подружку. Они залезли на сарай, который был рядом с нашим домом, и девочка столкнула моего сына со второго этажа. Моя дочь, которая в этот момент каталась рядом на велосипеде, начала кричать: “Мама, быстрее!”. Я сразу выбежала, а у него глаза закатились, изо рта шла кровь… Когда я принесла Мишу в больницу, его полностью загипсовали и сказали, мол, «вы молодая, если что, родите еще раз”. Когда ему через 8 месяцев сняли гипс, он не мог двигаться. Мы от одного врача к другому, но все говорили, что у него полный паралич и без коляски тут не обойтись. Только один доктор сказал мне: “ Вы же балерина, вам карты в руки! Берете анатомию, изучаете мышечное строение, делаете массаж и укрепляете мышцы упражнениями, делаете растяжку.” Я занималась с сыном 3 раза в день и в школу он пошел на своих ногах. После этого я поняла, что могу помогать и другим.

То есть, если б тогда вы поверили врачам, то ваш сын так бы и не начал ходить?

Совершенно верно! Мне иногда кажется, что это бизнес какой-то. Конечно, врачу гораздо легче посадить ребенка в инвалидную коляску, снять с себя ответственность, убить в родителях веру и желание бороться, сказав “ваш ребенок никогда не будет ходить”. Но почему-то, несмотря на такой “диагноз” врачей, у меня уже 18 детей прыгают, бегают и танцуют. Сначала массажем снимается мышечное напряжение (я пальцами чувствую, где есть проблема), затем добавляются элементы классического танца и упражнения для укрепления мышечного корсета. Вот так мы победили кифоз, лордоз, косоглазие, ДЦП. Главное — не отчаиваться. Борьба, борьба и еще раз борьба!

И это все благодаря массажу, упражнениям и танцу, невероятно! А как сложилась ваша карьера балерины?

Так как я была дочкой “ врага народа”, то будущего особо у меня быть не могло, передо мной был “железный занавес”. Папа был художником, мне было около года, когда его забрало КГБ. Видимо он нарисовал что-то не то на транспаранте, больше я о нем ничего не знаю. Потом маму со мной и братом переселили в подвал, где мы прожили 10 лет. Крысы были мне домашними питомцами. Мы жили в одном доме с ведущей балериной Львовского театра оперы и балета Гюндер Галиной Карловной. Она и отвела меня в балетную школу. Как оказалось, у меня были хорошие данные. Маму, как жену врага народа, никто не хотел брать на работу, да и состояние здоровья не особо позволяло, так что оплачивать балет она не могла. Тогда Галина Карловна написала заявление в отдел кадров, чтоб ежемесячно с ее зарплаты отчисляли деньги на мое обучение. Я успешно окончила балетную школу, затем училище культуры и искусств, вышла замуж, родила дочь. Но нужны были деньги на жилье, и мы поехали на заработки на Камчатку. Десять лет я проработала там балетмейстером в областном театре. А когда вернулась во Львов, устроилась работать педагогом младших классов в балетной школе, где работаю по сей день.

Как думаете стали бы вы тем, кем являетесь сейчас, если бы тогда перед вами дверь к большой сцене и славе была открыта?

Что такое слава? Сегодня хлопают тебе, а завтра кому-то другому, грамоты складываются, кубки пылятся на полках. Я всегда жила для искусства и детей, слава меня никогда не интересовала. У меня цель не себя показать, а поделиться знаниями, опытом и любовью с детьми. Многие из моих учеников сейчас танцуют где-то за границей: в США, Канаде, Англии, Италии, Японии и других странах. Педагог — профессия для избранных, этому нужно отдаваться полностью, либо не браться вообще.

А что самое главное в работе хореографа?

Любовь: к жизни, к работе, к людям! Не всем дано быть преподавателями. Кто-то может тебя раскрыть, а кто-то морально уничтожить. Когда тебе все время говорят, что ты висишь как мясо в мясном магазине, то желание танцевать поневоле исчезает. Детей нужно любить любых: косых, кривых, толстых, худых. Задание педагога помочь каждому, дать возможность: хочешь поймать рыбу, — я дам удочку. А у некоторых педагогов изуродованная душа, либо завидуют молодому поколению танцоров, у которых все еще впереди, либо им вообще всё равно на своих учеников. Еще очень важно заинтересовать детей, особенно когда они еще совсем маленькие и не понимают для чего нужно стараться и работать над собой. У меня для этого есть волшебная тумбочка и зарплата. Каждый ребенок знает, что если он работал хорошо, то из волшебной тумбочки я достану и выдам ему зарплату в виде конфеты или печенья.

Какие у вас сейчас жизненные приоритеты?

Мой девиз: день настал, пора жить! Сейчас многие стремятся прославиться, заработать миллионы, но купить ли за них благодарность, любовь, уважение? А искренность детских глаз, тепло их объятий — это бесценно. Я счастлива, что во мне нуждаются, что я могу кому-то помочь. А когда уйду на пенсию, посвящу себя своим внукам. Еще хочу разобраться с компьютером и начать учить языки — это лучшая гимнастика для мозга. Единственное, о чем я прошу, как можно больше нормального физического здоровья. Мне сейчас 70 лет и я только начинаю жить!

Интервью: Геля Андрюшина

Корректор: Марина Вавилова