Соня Забуга — главный редактор ELLE Украина

 

 

Соня Забуга, главный редактор ELLE Украина, о философии и уникальности контента издания, об особенностях работы главного редактора во время деловых поездок, о тонкостях сотрудничества с лучшими моделями и фотографами мира, а так же о личных переживаниях редактора и способах мотивации.

«Вы меня расслабили и немного отвлекли от рабочих будней», — говорит Соня Забуга, присаживаясь в кресло посреди залитой солнцем комнаты.

На днях появился новый выпуск журнала ELLE, так что наверняка у вас сейчас больше свободного времени?

Мы теперь активно готовим наш юбилейный апрельский номер. Можно сказать, что мы всегда находимся в процессе создания журнала. Бывают проекты, над которыми мы трудимся несколько месяцев, а то и полгода. Работа наша непрерывна, потому что команда постоянно планирует номера наперед. Кроме того, интернет-ресурс ELLE.UA требует ежедневных творческих вливаний, а это также подразумевает командную работу издания. Пожалуй, только сотрудники редакции досконально знают специфику бренда ELLE, поэтому такая практика полностью себя оправдывает.

У многих изданий существует и печатная, и электронная версия. Как вы считаете, к чему это приведет?

Для меня нет разницы, над какой версией ELLE работать – принт или диджитал. Главное – процесс и идеи. К тому же съемки для сайта абсолютно ничем не отличаются от фотосессий для журнала. Принт однозначно рано или поздно обретет свою стабильную нишу – людей, которые всегда будут читать, покупать, коллекционировать и так далее. Скажу честно: я получаю колоссальное удовольствие от фотоальбомов и старых архивных фотографий. У меня очень большая домашняя библиотека, где собраны работы легендарных мастеров, и я могу часами листать их альбомы. Могу ходить по раскладкам в Париже в поисках изданий прошлых лет, где каждая страница тебя чем-то удивляет. Ты видишь эти вещи первый раз, они не успели надоесть, мелькая в новостной ленте. В данном случае мы имеем дело с глянцем в чистом виде. К примеру, в Китае есть целых три издания ELLE – Шанхай, Гонконг, China. Покупая их, невозможно уловить разницу: верстка, подача материалов, тематика вращаются вокруг одного и тоже, а по-настоящему удивить читателя сегодня сложно. Нужно снять или подать в непривычном ракурсе. Такие вещи действительно вызывают интерес. С каждым годом эта задача становится все более сложной.

Я видела у вас в инстаграме сентябрськую обложку ELLE USA 1988 года.

Наши коллеги по случаю 30-летия издания сделали специальный репортаж – подборку старых обложек. Качество и уникальность таких фотографий в том, что они не успели примелькаться. Это было ново даже для меня: увидела и не смогла оторваться. Вспоминаю свои ощущения от глянцевых журналов в начале нулевых, когда они еще только начинали выходить в Украине. Тогда все казалось особенным: лица, фотографии, съемки, которые еще никто никуда не успел выложить, и главное – ощущения от прочтения, от контакта с изданием были совершенно другие. Все казалось величественным и очень красивым.

Вы работаете в сфере массмедиа еще со старших курсов университета. Начинали вы как переводчик французского, а теперь, после многолетнего опыта, возглавляете журнал ELLE. Почему вы решили сменить род деятельности?

Я начинала свою работу в команде с Володей Нечипоруком на шоу «Украина. Весна. Славутич». Моя сокурсница сказала, что супруг ее сестры Ирины Данилевской ищет переводчика французского языка для большого проекта, в который пригласили таких звезд, как Патрисия Каас. Конечно, позже оказалось, что у Патрисии свой переводчик, и нас, простых студентов столичных вузов, к ней не пускали. Мы работали в пресс-отделе: организовывали интервью с другими исполнителями, занимались пресс-конференциями. Работа была случайная, но все так завертелось, что я осталась в команде с Ирой и Володей. С тех пор начались первые шаги работы в компании, которая была связана с журналом «Ева», а также с рекламным агентством, где я успела поработать в качестве продакшен-менеджера. Знаете, сотрудники рекламных агентств – это люди, которые в шесть утра просыпаются с ощущением, что они уже везде опоздали и всем всё должны. Всегда нужно делать много заданий, просчетов, заказов, полиграфии…

А в каком университете вы учились?

В Киевском государственном университете  имени Тараса Шевченко.

Чем был обусловлен  выбор языка для изучения?

На тот момент я даже не думала, что когда-либо буду работать в сфере модной журналистики. Не думала, что буду иметь счастье работать в Париже и брать интервью во время показов. Изучение французского стало для меня случайностью – университет сам распределял нагрузку.

В свое время вам довелось тесно сотрудничать с учредителем и главой оргкомитета UFW Ириной Данилевской – она была вашим наставником. Это пример настоящей женской дружбы? Это чувства, похожие на сестринские, или сугубо теплые рабочие отношения двух коллег? 

Я проработала с Володей Нечипоруком и Ирой Данилевской восемь лет. Мы давно дружим, общаемся не только по рабочим проектам: Ира приходит ко мне в гости с внуками, я бываю в гостях в их доме. Для меня они уже не просто коллеги, а близкие люди.

Если говорить о начале работы в сфере журналистики, сразу на ум приходит вопрос о вашей заинтересованности в мире моды. Вы ранее увлекались чтением глянцевых журналов, анализом  тенденций модных домов и т. д.? 

Я даже не знала, что такое бывает. На тот момент, то есть конец девяностых, профессии fashion-журналиста в Украине вообще не существовало. Тогда в эфир только начали выходить программы Вики Андриевской и Стаса Янкелевского. По большому счету, был только журнал «Ева», который обозревал не столько моду, сколько социальные явления, модные направления в культуре, искусстве. Это был не совсем журнал о моде, а скорее издание о стиле жизни. Практика fashion-журналиcтики пришла позже, и я за ней наблюдала  как за реальностью, которая постепенно входит в жизнь.

Скажите, как вы готовились к первой рабочей поездке в Париж? 

Мне сказали, что я еду в командировку, где мы с Викой (Викторией Андриевской. – Прим. ред.) будем делать спецпроект. Никто не описывал степень погружённости в материал, и однажды уже на мероприятии,  сказали, что я должна подойти и взять интервью у мадам Торрант-Метт – дизайнера высокой моды. Я была шокирована, но мне пришлось побороть себя и свою стеснительность. Уж такой я человек – мне неудобно подходить к людям, когда они между собой общаются, и перебивать их. Я помню, что дико комплексовала и очень долго ждала, пока мадам Торрфнт-Метт повернется в мою сторону – и я дам ей понять, что  хочу взять у нее интервью. Это был очень робкий момент. Еще я очень стеснялась брать интервью, когда меня завели на бэкстейдж во время мужской Недели моды и сказали: «Пока модели переодеваются, давай сделаем пару эксклюзивов». А я все говорила: «Может, я немного подожду, пока ребята приведут себя в порядок?» Смеется.)

Со временем это проходит?

Со временем ко всему привыкаешь, и когда тебе нужно успеть сделать определенный отрезок материала, определенное количество интервью, ты понимаешь: нет времени ждать.

Что входит в ваши обязанности во время поездок в Европу? Вы часто занимаетесь

 подбором моделей, выманиванием знаменитостей на интервью?

Самое важное, что дают поездки на показы – возможность быть в материале. Редакторам – понимание того, каким будет следующий сезон. Fashion-директору – вдохновение для будущих съемок модных историй. И конечно, общение с коллегами. Например, мы очень долго мечтали поработать с Джоном Ранкином, британским фотографом. Наши коллеги из чешского ELLE сделали с ним фотосессию, и я узнала от них, что условия работы с Джоном более чем приемлемые. Особенно если задаться целью, запланировать съемку и найти точку совпадения в графиках топ-модели и именитого мастера. Для нас стала большой удачей работа в Нью-Йорке с Наоми Кэмпбелл. Спасибо большое за помощь нашему fashion-координатору Роберту Мищенко. Благодаря его стараниям Наоми снялась специально для юбилейного, 150-го номера «ELLE Украина».

У вас совершенно уникальный контент в ELLE?

95% материала – это  креатура украинской редакции. Иногда мы синдицируем обложки и фотосессии у западных коллег.

С тех пор как вы стали главным редактором ELLE, журнал изменился. Появились социальные темы, которые делают его не сугубо глянцевым журналом.

У нас есть очень весомый, так называемый центральный блок, где поднимаются серьезные темы, в том числе и остро социальные. В этом плане очень показательным стал ноябрьский номер 2014 года,  посвященный Украине и тому, как изменилась наша страна за год с момента начала событий на Майдане. Причем независимо от темы, которую мы затрагиваем, для нас очень важно дать позитивный конец истории, свет в конце тоннеля.

Трудно добиться признания и восхищения от зарубежных изданий ELLE?

Факт признания коллегами нашей работы – это когда международные издания ELLE переводят и публикуют украинские материалы. Коллеги из российского ELLE, к примеру, делали репринт фотосессии с Поппи Делевинь, которую мы снимали с Джоном Ранкином в Лондоне. Мы гордимся съемкой с Юлией Тимошенко в марте 2005 года. Ее тогда перепечатали восемь изданий в Европе, включая французский ELLE.

Как проходит синдикация? 

В Париже у ELLE есть главный офис, который занимается этим процессом. Туда стекается вся информация по части съемок. Еще существует онлайн-сеть, куда издательства выкладывают то, что сняли. Америка, Великобритания и Франция — трендсеттеры в жанре фотосессий. У них хорошие бюджеты, а еще они работают с известными фотографами. Как правило, именно они рекордсмены по количеству синдикаций.

Говоря о напряженной и ответственной работе главного редактора крупного журнала, хотелось бы упомянуть такой человеческий фактор, как прокрастинация.

Я могу сказать одно: когда я сравниваю профессию fashion-журналиста с деятельностью продакшен-менеджера, то четко понимаю, как мне повезло. Моя нынешняя работа – самая лучшая работа в мире! Каждый день приносит что-то свое, ты постоянно общаешься с новыми людьми. Это всегда масса эмоций, интересные проекты.

Какими языками вы владеете?

Английским, французским, немного итальянским. Много лет назад мы с друзьями сидели в ресторане и почему-то решили, что любим итальянский язык. Тогда мы записались на городские курсы. Но уже спустя три занятия вся компания благополучно перестала их посещать, а я проходила полтора года и честно окончила.

Оглядываясь на неопытную Соню Забугу, от каких ошибок вы хотели бы предостеречь себя в юности? Чему вас научила жизнь?

Самое ценное, что появляется у человека с возрастом – это жизненный опыт, помогающий тебе правильно и трезво оценивать ситуации, в которых ты оказываешься. Посоветовать себе я могла бы много, но важно помнить: все познается с опытом.

 

Photo and style — Yura Mazagaev

Interview — Helen Volkovinskaya

Style Assistant — Alexander Tkachenko

Make up Artist — Dasha Kuzmina

Hair — Kate Khobta

 

 

 

Одежда: Litkovskaya, Белая рубашка — Podolyan

 

Одежда: Litkovskaya

Читайте также: